Прогулки по шахматному парнасу. Владимир Линдер

23 1. Наш «перпетуум-мобиле» 1. НАШ «ПЕРПЕТУУМ-МОБИЛЕ» Личность характеризуется не только тем, что она делает, но и тем, как она это делает. Фридрих Энгельс По восточному календарю наступивший 2016-й – год Обезьяны. В славной когорте представителей года – Леонардо да Винчи, Джордж Байрон, Чарлз Диккенс, Поль Гоген, Антон Чехов, Сергей Бондарчук, папа римский Иоанн Павел II, Роберт Рождественский… В год Обезьяны родился и историк шахмат Исаак Линдер. Китайцы верят, что Обезья- на проживает тысячелетие. Он прожил почти 95 лет, положив начало абсолютно новому взгляду на шахматы как удивительный феномен куль- туры и хочется верить, что обессмертил свое имя на тысячелетие… Я начинаю писать эссе о жизненном пути папы и вдруг осознаю, что за более чем 30 лет моего сотрудничества с журналом это будет первый материал в «64», который не пройдет его строгого ОТК. Уже никогда он не напомнит мне чуть насмешливо: «Аркадий, не говори красиво», не процитирует Козьму Пруткова: «Не пытайся объять не- объятное», не порадует расширенным пушкинским признанием: «Всё в ней гармония, всё диво... за исключеньем тройки запятых». Всё мое естество пронзительно не желает согласиться с этим никогда . Седой лысый «мальчик», всю жизнь комфортно творивший за спиной ги- ганта-отца… Складывал себя по кирпичику …Место, где стоит наш дом, – настоящий эпицентр студенческой жизни: рядом Пищевой институт и Строгановкой, во дворе за забо- ром один из факультетов МАИ. Возможно, часть витающей в возду- хе энергетики перепадала и Исааку Линдеру, переехавшему сюда с семьей в далеком 1959 году. Мы с сестрой привыкли просыпаться и Часть I Люди и время засыпать под стук печатной машинки. Творческий процесс в семье двух членов Союза журналистов был беспрерывным. Мама с 17 лет и до ухода на пенсию работала в албанской редакции Всесоюзного ра- диокомитета, папа менял работы не по доброй воле, а по прихотям судьбы и с середины 1960-х годов трудился в журнале «Международ- ная жизнь». Вспоминаю, как его вечерние рассказы маме о летучке с участием министра иностранных дел Андрея Андреевича Громыко вызывали восхищенный трепет даже у ученика 5-го класса. Исаак Линдер чувствовал себя абсолютно естественно, попадая в элитные слои общества. Более полувека он дружил с Радой Никитич- ной Аджубей (Хрущёвой), его связывали уважительно-дружеские от- ношения с академиком Леонидом Абалкиным и академиком Вален- тином Яниным, который был оппонентом на победоносной защите его второй кандидатской диссертации. Без комплексов общался со знаменитыми музыкантами, артистами и писателями, директорами музеев и институтов, чемпионами мира по шахматам и президентами ФИДЕ. Скорее всего, это передалось ему от отца – солдата австрий- ской армии Макса Линдера, про- шедшего окопы Первой мировой войны, русский плен в Сибири, получившего 15 лет в памятном 37-м (когда работал инженером на Магнитке), а затем ставшего народным целителем и лечивше- го от радикулита Елену Боннэр – супругу академика Андрея Са- харова, «клёуна» (от определен- ного акцента дед не избавился до конца жизни) Юрия Никулина, Вольфа Мессинга… Помимо стойкости духа, силы характера и многосторонних та- лантов, Макс Линдер на протя- жении всей жизни был лихим по- следователем Дон Жуана. Но его ранний уход из семьи несомнен- но способствовал появлению по- Папа Макс и мама Софья с тремя деть- ми: Розой, Леоном и Исааком