Прогулки по шахматному парнасу. Владимир Линдер

44 45 Часть I. Люди и время 3. Мгновения жизни в зеркале столетия Москвы зимой 1941 года (!) для поддержания духа не только москви- чей, но и всего советского народа (враг у ворот, а они как ни в чем не бывало в шахматы играют). И исторический турнир состоялся! Задумал председатель Шахматной федерации СССР Владимир Алаторцев создать клуб, который стал бы центром всей шахматной жизни страны, чтобы и гроссмейстеры, и мастера, и рядовые москов- ские шахматисты чувствовали себя в нем как дома. И «пробил» в 1956 году знаменитый особняк баронессы фон Мекк на Гоголевском буль- варе!.. Осенила Владимира Алаторцева идея создать лабораторию психо- логии спорта во Всесоюзном НИИ физической культуры. И создал и 10 лет ее возглавлял! Решил, что пришла пора поделиться по случаю своего полувекового юбилея результатами исследований и личным практическим опытом, – и написал книгу «Проблемы современной теориишахмат» (М., 1960). Ему повезло… Опыт, знания, глубокое понимание шахмат Алатор- цев сумел передать своему главному ученику – Василию Смыслову, помогать которому он начал в конце войны, официальным настав- ником которого был в 1946–1952-м, а неофициальным – до конца жизни. Вспоминает седьмой чемпион мира: «В 1948 году во время матч-турнира на первенство мира Владимир Алексеевич был моим секундантом. Это был период глубокого творческого общения. Мы совместно анализировали партии, шлифовали позиции. Я стал по его рекомендации играть на 1. d4 – 1… d5. Несомненным было его влияние на меня в выработке навыков игры в закрытых позициях. В ферзевом гамбите я взял на вооружение не ортодоксальную, а чеш- скую (славянскую) защиту. Во всяком случае Алаторцев подал мне правильную идею, что в борьбе за первенство мира следует обладать более широкой палитрой творчества – и в дебютах, и в миттельшпи- ле. Поэтому его советы, опыт и глубина понимания позиции очень помогли мне в совершенствовании стиля». Удивительно, но и здесь Владимир Алексеевич получил в 1953 году сильный «удар ниже пояса», когда Спорткомитет назначил тренером претендента Смыслова в канун его отъезда в Цюрих мастера Влади- мира Симагина. И только крепкие редуты семейных укреплений в лице жены Марьи Семёновны (для друзей и близких – Муся) и доче- ри Ирины помогли ему тогда выдержать этот «апперкот». Ему повезло… С юных лет он на каком-то подсознательном уров- не установил свои «библейские заветы» – верность дружбе, верность идеалам, верность любимой женщине. Он следовал им без клятв и жертвоприношений, по велению души и сердца. Даже когда друзья были в опале или в изгнании, даже когда многие идеалы были тысячу раз попраны и растоптаны теми, кто их же провозглашал… Можно целую сагу сложить о дружбе семьи Алаторцевых и семьи Ростроповича – Вишневской. Они познакомились еще в середине 1950-х годов на отдыхе в Крыму. О теплоте и близости их отношений свидетельствуют письма Мстислава Леопольдовича. Вот одно из них, отправленное 26 января 1976 года из Эдмонтона (Канада) в редакцию газеты «Вечерняя Москва», где Алаторцев много лет вел шахматный отдел: «Дорогой мой друг Володя! Не помню твой адрес и только чуть- чуть надеюсь, что эта весточка до тебя и до моей Машеньки дойдет. Вас обоих очень люблю. Вы одни из очень немногих людей, которые действительно не хотят рискованных экспериментов (и попросту горя) для четырех честных, искренних, глубоко связанных родством и любовью сердец: для Гали, Ольги, Лены и меня. И когда тревожные сильные сердца старших в этом семействе начинают биться в парок- сизмах нашей жизни – не в унисон, вы с терпением и добротой ре- гулируете эти сердца. Когда не в Москве, я бываю много свободнее, по крайней мере днем, хотя очень много играю концертов. И тогда я очень часто думаю о вас и жалею, что вы не можете мгновенно пе- ренестись сюда и не можем спокойно и долго посидеть и поговорить или помолчать рядом… Крепко целую тебя и Машеньку и будущего президента Академии Наук, ныне оттачивающего свой интеллект в тесных рамках курсов Интуриста. Обязательно пишите мне по нью-йоркскому адресу». Квартира Алаторцева, давно ставшая уютным «гнездом рыбака» (хозяин ее был гением подледного лова), постепенно превращалась в клуб московской интеллигенции. Здесь собирались артисты, му- зыканты, и среди них Вишневская и Ростропович, династия рос- сийских скульпторов Рукавишниковых, академики Петр Анохин и Иосиф Кассирский, шахматисты Смыслов и Авербах и многие другие. Ему повезло… Он родился под знаком Тельца и был соткан из про- тиворечий – наивный и упрямый, замкнутый и добрый, малоразго- ворчивый, но прекрасный рассказчик, легкоранимый, но стойкий к ударам судьбы.