Прогулки по шахматному парнасу. Владимир Линдер

48 49 Часть I. Люди и время 4. Как я писал письма Ростроповичу как органично внедрить эти личные моменты в канву книги без на- силия над сюжетом! Решение подсказали сохранившиеся письма Ро- строповича из Канады и Японии. «На письма надо отвечать», – пер- вая заповедь историка шахмат Исаака Линдера. И мы взяли на себя смелость (граничащую с наглостью) ответить на письма Мстислава Леопольдовича от имени Владимира Алексеевича. Почувствовав ауру всего их круга друзей и знакомых, получив из первых уст бесценную информацию о памятных днях и часах их общения, авторы рискнули представить, как могли бы выглядеть письма Алаторцева к Ростропо- вичу в разные годы. Письмо первое : Здравствуй, дорогой Слава! Получил твое письмо из-за океана. И сразу спешу успокоить. У тебя дома всё нормально. На днях у нас была Галя. Настроение прекрасное. Полна наполео- новских замыслов. В тот же вечер забежал на огонек Анохин. Как всегда, с полным портфелем «Цимлянского», как всегда, требовал черного хлеба с солью. Чуть позже зашли Толя Богомолов с женой, а уж под занавес пришел Вася – у него чемпионат СССР в разгаре. Меню наше, как обычно: домашнее – грибы, капуста, огурцы, по- мидоры. Конечно же, галантный джентльмен Анохин, талантливый рас- сказчик Богомолов, представитель «Ла Скала» Смыслов (и, может быть, молчаливый Алаторцев) – находки для любой компании. Но всё же именно тебя не хватало, твоего огня, задора, юмора, твоего умения внезапно переключаться на любую тему и оказываться при этом в курсе совершенно неожиданных проявлений жизни… Вчера по радио сообщили об успехе твоих гастролей в Штатах. Мы тебя с Мусей � поздравляем, гордимся тобой. У нас всё по-старому. По-прежнему рыбачу. В этом году с ка- кой-то особой страстью ожидал перволедья. И как назло, на улице тоска, слякоть, туман и намека не было на приближение холода. И только в середине декабря грянул морозец! Созвонился с друзьями, договорились, снасти уложили. Внутри азарт проснулся, ни о чем другом думать не мог, руки по коловороту стосковались, во сне стаи судаков вижу! И знаешь ли, сон оказался в руку, привез два с полови- ной мешка мороженых судаков – один к одному. Хоть и много раздал, всё равно холодильник забит! Гале предложил несколько. Она руками замахала: что ты, что ты, Володя! Я лучше к вам приду, уж больно мне ваши заливные судаки нравятся! Письмо второе : Дорогой Слава! Сегодня пришел мой черед тебя ве- селить. Как говорится, долг платежом красен. Но обо всем по поряд- ку. Уже не первый раз после твоего отъезда у Гали возникают трения с домработницей. То ли Галя слишком вжилась в шекспировский образ Катарины, то ли домработница, как губка, впитала характер рыноч- ных торговок, с которыми часто общалась «по долгу службы». Однако результат налицо. Гале выступать в «Укрощении строптивой», а Ольгу с Леночкой оставить не на кого. Необъяснимыми путями (один свя- щенник порекомендовал) нашла какую-то Зою из Курска! И вот теле- грамма: «Встречайте, Курский вокзал. Зоя». По дороге на вокзал Галя зашла к нам. В норковой шубе, глаза горят – царица! Я говорю: «Одна не пойдешь, тебе там сразу зад вырежут!» И вот Курский вокзал. Ты знаешь, Слава, я был в Венгрии и видел цыганский табор на отдыхе. Так он производил куда более пристой- ный вид, чем то, что предстало нашему взору. Люди лежат вповалку, темнотища, о запахе умолчу. Мы ходим и со слабой надеждой выкри- киваем: «Зоя! Кто Зоя из Курска?» Понимаю, что конца этим при- Счастливые минуты семейного общения