Брилибург. Город прозы.

– Всё, Дашенька, родная моя племянница, теперь ты никогда из своего дома никуда не уедешь, пока замуж не выдам, будь уверена. А дневать с завтрашнего дня будешь у соседки, тётки Марии, она добрая, и пока мы на работе пластаемся, присмотрит за тобой. Так и заживём, всем на зависть, и пущай всякие там критиканы больше не суются в нашу жизнь со своими укорами да ехидством. Наверное, мы с тобой, Дашуня, не дурней их, а может, даже чуть умней будем. Будто перед кем-то оправдывался её дядя, а может, себя успокаивал, но говорил об этом таким добрым и родным голосом, что Даша успокоилась и немножко вздремнула у него на руках – так ей захотелось спать. А дядя всё продолжал говорить. – Сейчас дома чайку попьём, Дашуня, цветочков в палисаднике нарвём и сходим с тобой на кладбище, маленько посидим у могилки твоей мамы. Давненько я там не был, с девятин, пожалуй, работа меня совсем замантулила, поверь мне, моя роднулька! Даша верила каждому его слову и надеялась, что так всё и будет, раз дядя пообещал. Однако для неё было непривычно, что он с ней сегодня разговаривает как со взрослой девочкой, и она не знала, как ему надо отвечать, поэтому стеснительно молчала. А он человек был упёртый, настырный, как жаловалась соседям его жена. Всё сделает по-своему, если что задумал. А Даше грустно было, что сходить ей в гости будет не к кому, кроме мамы, на кладбище. Одна только эта горькая радость сейчас и теснилась в её головке, что мама рядом, и казалось ей, по её детскому разумению, что так всю жизнь у неё и будет. 2014